Анкано недовольно посмотрел на безмолвную спину офицера, когда повозка в очередной раз повстречалась с камнем. Чернила растеклись по сухому дереву, блестящим пятном застывая на и без того черной робе - талморская предусмотрительность пришлась как нельзя кстати. Советник вынул из кармана очередной платок и не без излишней брезгливости промокнул им одеяние, чувствуя, что вязкая жидкость стекает по ноге. Он поджал губы и, как ни в чем не бывало, окунул гусиное перо в чернильницу, вновь начавшую опасно раскачиваться. Было бы неплохо упрекнуть офицера в неумении обращаться с поводьями, но Анкано пообещал себе, что не будет отчитывать Эстормо до их прибытия в Посольство и встречи с Третьим Эмиссаром. На первое извещение о провинности офицера Советник отреагировал практически спокойно - скрепил пальцы в замок, нахмурил брови и выгнал нерадивого подчиненного к даэдра, удвоив количество дежурств и назначив ночные обходы Коллегии. Анкано не собирался посещать Посольство по какой-то гнусной прихоти Третьего Эмиссара из-за, подумаешь, дуэлей. У кого, спрашивается, этих дуэлей не было?
Во второй раз все было серьезнее. Не доставленное вовремя письмо грозило обернуться не самыми приятными последствиями для Рулиндира лично. Как следствие - очередное приглашение навестить уважаемого Эмиссара. Анкано отсрочил и его, написав, что в Коллегии слишком много работы, с которой офицер еще не управился. Теперь дежурства начинались с наступлением полуночи и продолжались до первых лучей рассветного солнца - вид клюющего носом Эстормо был вполне удовлетворителен.
Третье письмо Анкано не открывал подолгу, будто специально кладя его под кипу личных бумаг, оставляя напоследок, не решаясь отрезать черную печать с золотистого пергамента. Виной тому - острый, витиеватый почерк, который Советник узнавал практически сразу. Если Рулиндила еще можно было предельно вежливо игнорировать, сделать так, чтобы он забыл о мелких провинностях да и вообще - существовании провинившегося, то с Первым Эмиссаром эти фокусы не проходили. Эленвен отличалась изумительной памятью и поразительной мелочностью, когда дело касалось работы, точнее - недоработок. В письме Анкано обвиняли в утайке важной для Талмора информации, а когда, смутно надеясь на случайность, альтмер попросил уточнения, ему ответили одним словом - Саартал. "Око", - прочел Анкано, теряясь в догадках, кто именно мог поведать Эмиссару о предмете, занимавшем его мысли вот уже не первый месяц. На языке вертелось лишь одно имя, однако Советник не хотел в это верить. Ради чего такой беспринципный, безалаберный альтмер мог сдать своего начальника - из желания выслужиться перед Эмиссаром, в отместку за незаслуженно жесткое, по его мнению, обращение (может, сказались те самые злосчастные дежурства), или все проще - из-за долга перед Талмором. Ведь если один мер не выполняет свое назначение, другому положено осведомить об этом вышестоящих должностных лиц. Официально это считалось единственным правильным решением. Неофициально - предательством. И Эстормо был кем угодно: раздолбаем, не умеющим сдерживать свои эмоции, редко идущим на компромисс, упрямцем до мозга костей, но не предателем.
Советник вздохнул, выводя очередную закорючку. Самое главное в речи, которую он собирался произносить, начало. И оно отчего-то не складывалось. Уже добрую половину дороги он размышлял, стоит ли написать, как положено: "уважаемый Эмиссар", или же пойти на риск и вывести куда более приятное "дорогой Эмиссар". Анкано так и не смог познать всю многогранность характера Эленвен, за что и поплатился; реакция эльфийки могла быть совершенно непредсказуемой. Может попросить отчета с порога или же напротив - назначить аудиенцию на последующий день, предложив уютные комнаты где-нибудь в пыточной. Подобный расклад не совсем устраивал Анкано, однако он и не раскаивался. Альтмер всегда умел, хотя и не любил, искусно лгать, а потому сумеет защитить себя и - что куда важнее - Око от пристального внимания со стороны.

Напротив проснулся босмер - Линэль, если верить не всегда услужливой памяти. Как ни странно, несмотря на свое происхождение, этот маг не вызывал привычного отторжения. Подозрение - возможно: Анкано так и не услышал внятной причины его присоединения к небольшой поездке, однако альтмер был настолько занят своими мыслями, что на расспросы банально не хватало времени.
Очередной камень, ржание лошади, какой-то шум вдалеке и вопросительное "что это" сложились в типичную картину путешествия, каким его видел Анкано - беспокойным, нервным, полным неприятных неожиданностей.
- Не беспокойтесь, - устало протянул альтмер. - Офицерские навыки управления повозкой определенно оставляют желать лучшего. Мы едва ли приедем скоро, поэтому советую вам продолжить начатое, - Анкано кивнул на плащ, призывая босмера вновь заснуть. Как-никак Советник привык подолгу бодрствовать, чего не скажешь об остальных учениках Коллегии. - Сколько часов езды до ближайшего поселения? Нам непременно следует.., - он замолчал на полуслове, поднимая глаза в небо - чистое, голубое, на которым единственным черным пятном - кляксой, как от проклятых чернил, - кружила не то птица, не то рептилия. Она извивалась в воздухе, размахивая широкими крыльями, спускаясь все ниже, все ближе. Анкано прищурился, чтобы рассмотреть источник столь странного, непривычного звука, рева, крика. Вспомнив искомое слово, альтмер не сразу заметил, как существо приземлилось в доброй миле от повозки, принюхиваясь к свежему воздуху, вертя огромной головой, изрыгая пламя, растапливающее снег вокруг.
- Дракон, - наконец произнес альтмер. - Это дракон. Уезжаем, быстрее!
Огромный ящер, прислушавшись, перевел взгляд на повозку, сделав несколько неуклюжих шагов в ее сторону. Анкано отставил чернильницу, обеспокоенно оглядываясь, сожалея, что речь дописать так и не удастся.

В тот момент, когда низкий гул все-таки обнаружил свой источник, Линэль тоже подумал про Хелген. И еще о том, что наконец-то своими глазами увидел то, о чем говорили и со времени уничтожения имперской деревушки, где едва не был казнен лидер мятежников, и даже раньше.
Впрочем, восхищение летающим ящером, порождением Акатоша, было недолгим - именно в этот момент лошадь понесла. Кажется, Эстормо даже не успел взгреть ее вожжами, - и босмер принужден был ухватиться за борт повозки, в последний момент, чтобы не вывалиться прямо под лапы дракону. Увидев, что добыча ускользает, тот издал негодующий рев и, взмахнув крыльями, поднялся в воздух. Движения его были обманчиво медлительны, но за пару взмахов он поднялся в небо и устремился вниз, все так же лениво - и солнце ярко вспыхнуло отражением в его чешуе. А потом выдохнул струю пламени - тоже будто нехотя, и деревья над головами талморцев затрещали, вниз посыпались сучья и обращенные в пепел листья.
В другое время Линэль, пожалуй, остановился бы и полюбовался зрелищем, вот только обстановка, при которой сам то и дело станешь главным блюдом, как-то не располагала. Обезумевшая лошадь несла, не разбирая дороги, уже по подлеску, Эстормо уже не столько правил, сколько держался сам, повозка скрипела и подпрыгивала на каждом камне, опасно кренясь на поворотах - еще немного, и эта рассохшаяся колесница рассыплется на части, а они либо будут придавлены ею, либо свалятся с холма и переломают себе все кости.
Мысленно вознеся короткую молитву Йифру, Линэль обернулся, и, цепляясь за бортик, полез на козлы. Пару раз хорошо тряхнуло, и он влетел в Эстормо, хорошо хоть, не вылетел вовсе.
Прокричав нечто среднее между коротким извинением и боевым кличем - Линэль прыгнул вперед, прямо на спину несущей лошади, вцепился в гриву пальцами, а коленями обхватил потные бока - настоящим чудом не соскользнув под копыта. Вокруг трещали ветки, наотмашь хлестая лошадь и троих путников, одна едва не сорвала с Линэля скальп.
А потом... заговор подействовал. Чуть погодя сумасшедший бег замедлился, а затем лошадь и вовсе встала, не доехав до огромного поваленного дерева всего лишь несколько футов - все еще дрожа, шало водя полными ужаса глазами и прядая ушами.
- Нам лучше спрятаться здесь, в лесу, - часто и тяжело дыша, бросил Линэль, обернувшись через плечо.

Отредактировано Linael (2014-03-05 16:56:20)

Небольшая остановка в лесу принесла свои плоды: меры выбрали место для ночлега, успокоили лошадь, навьючив животное тем, что осталось от прежнего имущества, и окончательно свыклись с мыслью, что где-то рядом разгуливает большая агрессивная ящерица - проблемой меньше. Выдвигаться к руинам, которые, если верить босмеру, являлись ближайшим укрытием, следовало немедленно, вовсю стараясь не запнуться о коряги и не натолкнуться на дракона. Везение путников на нынешний момент было воистину безграничным, но Анкано не поставил бы и медяка на то, что дальнейшая дорога пройдет в полной безопасности.
- Разбойники - не помеха. Те, что поумнее, не ищут наживы в руинах, - альтмер хотел развить мысль, но не успел, заметив приближение офицера и ощутив целительную магию на небольших, но саднящих ранах. Анкано нахмурился. Приказа о лечении не поступало. Советник не одобрял самодеятельность, пусть даже в самых благородных формах и проявлениях, пусть даже на пользу его собственной персоне. Эстормо знал это, но отчего-то не внимал наставлениям. С офицером всегда было трудно, но без него - еще труднее. "С этим разберемся позже," - решил Анкано, смерив подчиненного очередным уничижительным взглядом, направленным - увы - в удаляющуюся спину, и пообещав себе принять соответствующие меры по прибытии в Посольство, путь до которого нельзя было откладывать ни на минуту.
- Раз так, ведите, Линэль. Надеюсь, вы знаете, что делаете. Офицер, вы должны управиться с конем. Самостоятельно.

И они вышли, оставив за собой сломанную телегу и уже ни на что не годные зелья и бумаги. Пару раз приходилось останавливаться - то, минуя быструю речушку, проснувшуюся весной, меры набирали воды, то, заметив чьи-то движущиеся тени, сгущавшиеся с наступлением темноты, отступали назад, готовясь к атаке. Бояться было нечего - то были пугливые олени и проворные - к счастью, недостаточно проворные -  кролики. Одного такого, серого, длинноухого, путникам удалось даже подстрелить, устранив нависающую угрозу голода. Но, так или иначе, на горизонте вскоре показались искомые руины, по преданиям таящие в себе загадки, по рассказам очевидцев - перебродивший алкоголь, оставленный не то учеными, не то разбойниками, сожженные книги и двемерские машины. Вход был завален снегом, разгрести который не составило труда.
Анкано первым подошел к тяжелой позолоченной двери, обеими руками толкнув ее от себя - та нехотя поддалась, скрипя и извещая путников о том, что подобным образом с ней не обращались вот уже много лет, а, может, и десятилетий.
Внутри было тепло. У входа находилось несколько спальных мешков на медвежьем меху - Советник вздохнул, сетуя на чрезвычайно хорошее обоняние. Нет, все-таки он был недостаточно простужен, чтобы спать там: от мешков разило потом, а в свалявшейся шерсти нетрудно было разглядеть чьи-то выпавшие волосы. Вероятно, гигиена местных обитателей не заботила.
Придирчиво оглядевшись, Анкано заметил, как высовывался из-под спальника уголок книжки в бумажном переплете. Наверное, ее старались сохранить от капель, стекающих с потолка.

Анкано быстро пробежал глазами по расплывающимся строчкам, скривился и понял - место для ночлега они выбрали неподходящее. Нордские каракули, неразборчивые, заляпанные каким-то пойлом, несли в себе предупреждение. Советник покачал головой и молча отложил дневник в сторону.
- Можете ознакомиться перед сном.
Услышав шум в стороне, альтмер настороженно повел бровью. Его спутники заметили это еще раньше - Анкано надеялся, что те были вооружены. Металлические обломки, скрипя и звеня, на глазах меров сложились в механического паука - стремительного и смертоносного. Сжав зубы, Анкано отступил назад, понимая: наружу он принципиально не выйдет. Не в этот раз и никогда больше.

Отредактировано Ancano (2014-04-13 09:48:24)